Павел Деревянко: «Витя Людоед – полная мне противоположность»

- Чем вас привлекла роль в фильме «Подельники»?

- Последние года три мне стало тесно в рамках того амплуа, в котором меня воспринимали на экране. В основном это были комедийные роли. У меня были довольно глубокие драматические роли в таких фильмах как «Салют-7», «Девять жизней Нестора Махно», «Брестская крепость», «Обратная сторона Луны», но они прошли незаметно и меня воспринимали как комедийного актера.

Поэтому последние несколько лет мне очень хотелось вырваться из этих узких для меня рамок. Я послал запрос в космос того, к чему я стремлюсь – я пока даже не буду это вслух произносить, но я понял, что сейчас я хочу играть роль злодеев. Разных: можно и смешных, но больше ужасных, брутальных, опасных, стремных. Прошло полгода, мы как-то встретились с продюсером Гошей Шабановым. Я сказал, что хочу играть злодеев. И он сказал, что есть сценарий фильма «Подельники», кастинг которого уже идет много времени, а режиссер-дебютант игрового кино Женя Григорьев никак не может найти главного героя. Я говорю: «Ну, присылайте сценарий».

Обычно, когда я читаю сценарий, я так или иначе ассоциирую себя с героем. И только в редких случаях я не понимаю, как это делать. Так случилось с моим героем сериала «Обратная сторона Луны». И тут, когда я прочел «Подельников», я абсолютно не ассоциировал себя с этим человеком. Я встречал таких людей в жизни много раз, поскольку компании у меня были разные и блатная романтика мне отчасти не чужда. Я сам из Таганрога и у меня там было блатных много друзей помельче и здесь, в Москве покрупнее, посерьезнее. Видно, что у этих ребят серьезное прошлое, ты их ни с кем не спутаешь. Эта харизма, шальной взгляд, этот жесткий юмор – к такому человеку просто так не подберешься, на кобыле не подьедешь. И взглядом с ним лучше не встречаться: чуть дольше на пару секунд и у тебя могут быть проблемы.

Так вот мой герой Витя Людоед как раз из таких: он внук шамана, сидел по малолетке. Вышел – не пошел по стопам своего деда, не стал лечить людей, а стал отнимать у людей. И как выход его дедовского дара – лечил животных. Я понимал, что он – полная противоположность мне. Я очень добрый человек, слишком добрый. Мои друзья знают, что это так. И я знаю, что это так. А тут человек жесткий. И ты не можешь это сыграть. Это должно быть в глазах. И это было сложно изобразить.

В тот момент, в конце осени, я был в глубокой депрессии – так сложились жизненные обстоятельства, мне было очень тяжело. Я пришел на пробы, сказал: «Ребят, сценарий классный, но это не я. Но раз я пришел – давайте попробуемся». Первая проба прошла ужасно. Я говорю: «Жень, можно я еще приду?». Он говорит: «Конечно, приходи».

- Даже у вас бывают неудачные пробы?

- Редко. Обычно я знаю все, как нужно делать. Даже если меня утверждают заочно, я всегда настаиваю на пробах, чтобы посмотреть режиссера, «пощупать» материал. А тут первый блин получился комом. Я пришел второй раз. Это было чуть-чуть лучше, но тоже хреново. Я говорю: «Ребят, можно я приду третий раз?». Ну тут они офигели как мне Женя потом говорил. Но сказал: «Окей, приходи». И на третий раз я сделал обычные пробы, но сделал такую оценку, что меня утвердили. Это было 31 декабря, я ехал на концерт в Театр Ермоловой читать «БеспринцЫпных» с Сашей Цыпкиным и Ингеборгой Дапкунайте. Настроение у меня было ужасное: что воля, что ни воля – все едино. И тут звонит Женя и говорит, что я утвержден. Говорит: «Ты рад?». Я говорю: «Ну, здорово». Потом он мне сказал: «Это что было? Ты вообще никак не отреагировал». Я говорю: «Вот так я себя чувствовал».

Продюсер фильма Ольга Ерофеева-Муравьева, актер Павел Деревянко, режиссер Евгений Григорьев, оператор-постановщик Артем Анисимов 

Когда я начал работать над ролью Вити, я понял, что нужно с ним что-то делать, как-то менять. Потому, что это не я вообще. Понятно, что он заросший: у него борода и волосы длинные, можно мешки подрисовать, но этого недостаточно. И я, памятуя фильм Уэса Андерсона «Отель «Гранд Будапешт» и роль Уиллема Дефо, у которого было два клыка, предложил сделать моему герою один клык и челюсть немного вперед. Женя говорит «На драматическую роль?». Я говорю: «Жень, давай я сам все сделаю, а ты посмотришь. Не понравится – мы уберем». И я поехал к своим друзьям - мой близкий друг, стоматолог, сделал три зуба на разные варианты. Я показал этот образ Жене вместе с гримом и мы его оставили. Так это и вошло в фильм. Мне всегда хочется от себя уйти максимально. Я не люблю повторяться, хотя в комедии далеко от себя не уйдешь, но в принципе я очень люблю характерные роли. И вообще для меня настоящий артист – это характерный артист, который может меняться и любит это делать.

Тут же, параллельно, я был в ужасном состоянии, настолько ужасном, что я пошел к психотерапевту и, видя мои муки, она мне выписала антидепрессанты. Но я их не начал пить. Через неделю я уехал в Кын на съемки «Подельников».

Актеры фильма "Подельники" Павел Деревянко и Ярослав Могильников

Так получилось, что за полгода до «Подельников» мы уже договорились о моей работе в сериале «Даркнет». Там я играл хозяина борделя – яркого персонажа: не понятно, кого он любит: мужчин или женщин, с голубыми глазами, с золотыми волосами, с цепями, в халате. С художником по костюму Варей Авдюшко мы придумали классные костюмы. Поэтому так получилось, что съемки в «Подельниках» и «Даркнете» шли параллельно. Я говорю: «Жень, к сожалению по-другому не получится. Я понимаю, что должен сидеть в Кыну, но договор уже подписан и я не могу отказаться от съемок».

График у меня был напряженный: два дня там, неделю в Питере. Это были две абсолютно противоположные роли. Так я жил несколько месяцев на два города. И удивительно то, что вернувшись в Москву в середине апреля я понял, что от моей глубочайшей депрессии, какой у меня не было никогда в жизни – не осталось и следа. Переехав в Кын у меня были этот Витя Людоед, эта история, снег, лютые морозы и произошла сублимация в работу и все прошло, будто депрессии и не было. Вот это было удивительно!

- Как вы оправдали для себя Витю Людоеда?

- Он человек. Люди же разные бывают: добрые, злые, хитрые, монстры – какие угодно! Да, а он вот такой человек. Он жил по совести, был честен с самим собой. Это вообще очень крутой персонаж. Я люблю всех своих героев. Вернее не всех конечно, но Витю я любил. Для меня он как недосягаемый характер и сущность человека. Я таким никогда не буду. Но оттого мне так интересно было к этому прикоснуться, его сыграть.

- Как вы относитесь к историческим ролям?

- С трепетом, с уважением и с большим желанием. Так много чего хочется сделать, сыграть! Так мне странно, что продюсеры этого не видят.

- Мне очень понравилась ваша роль Петра III в сериале «Великая». Вашего героя было так жалко, так хотелось, чтобы у него с Екатериной Великой в исполнении Юлии Снигирь все было хорошо!

- Да, мне тоже понравилась эта работа, она тоже была сложная. Изначально сценарий был очень линейный: Екатерина была классная, будущая Императрица, а Петр III был мудак, идиот, пьяница, скотина – ну просто черное и белое. И я сказал: «Так, товарищи продюсеры, мне нужно идти учиться: учить немецкий акцент и игру на скрипке». Когда в кино у нас русские играли иностранцев, это было отвратительно: акцент был невозможный, абсолютно не веришь персонажу. Поэтому я учился. Конечно, это было сложно, но в итоге все вышло органично, мне самому понравилось. Акценты перемещались на площадке у героев, часто в пользу моего героя Петра III. Так что когда мы сыграли финальную сцену - мое расставание с фавориткой, у нас был чистый звук. Звонят с Первого канала, говорят: «Надо переозвучить. Слишком хорошо вы сыграли, надо менее трогательно». Я: «В смысле?» - «В коромысле. Приезжайте и переозвучивайте». Ну ладно, мы приехали, переозвучили. Они опять: «Недостаточно, надо еще хуже сделать, потому что они героями получаются и их очень жалко».

- Да, вашего героя очень жалко в финале!

- Да, дважды мы приезжали, переозвучивали и все равно Петра жалко. Это наверное моя внутренняя доброта дает такую интересную краску персонажу.

Фильм "Подельники"

- Ваша первая роль в кино «Ехали два шофера». Как вы попали и сразу на главную роль?

- Я учился в ГИТИСе на режиссерском факультете в мастерской Хейфица. У нас была режиссерско-актерская группа, в которой учились молодые режиссеры и молодые артисты. И самый первый отрывок мы сделали на втором курсе «Затоваренная бочкотара» по Василию Аксенову. И в конце второго курса мы поставили уже спектакль, где я играл главную роль шофера Володи Телескопова. Такой шо’фер, рожа в яичнице, разбитной Вован, душа на распашку, рубаха-парень. Спектакль был очень прикольный и Саша Котт вместе с Володей Коттом ходили, смотрели студенческие спектакли. А через год Сашка искал актера на главную роль в дебютном фильме «Ехали два шофера» и в числе сотен других актеров меня пригласил на пробы. Я попробовался, они говорят: «Блин, все нормально конечно, но ты зеленый, молодой слишком. А нам нужет такой Николай Рыбников, повзрослее, пожестче. Давай еще одни пробы сделаем». И Саша говорит: «На следующие пробы ты пришел другой такой, брутальный, небритый». Да. Забавное кино. Я как-то смотрел его недавно, показывали по телеку, такой я там зеленый!

- У вас есть самая любимая роль?

- Я надеюсь она впереди. Для меня кино – это сочетание департаментов, интересного сценария, правильного режиссера, правильного кастинга, хорошая операторская работа и все остальное: реквизит, костюм и так далее. Самая удачная на мой взгляд работа была – это «Домашний арест», когда совпало все. Но она и получила громадную зрительскую любовь. У меня до этой работы уже критическая масса сложилась, было уже много и успешных фильмов и ролей. Сейчас у меня уже около ста работ. А вышел «Домашний арест» и сразу стало всем ясно и понятно.

- Где вам больше нравится играть: в кино или в театре?

- Это конечно кино. Театр для меня очень стрессовая история, я волнуюсь перед каждым спектаклем и мне это очень сильно не нравится. С годами это сложилось уже в стресс. А стресс я не люблю. Я люблю комфорт. В кино мне очень комфортно. В кино я чувствую себя как большая глубоководная рыба: все знаю, все чувствую, у меня никогда не возникает проблем с текстом, даже если я его не учу. Я могу его на ночь почитать, могу его даже не читать, а утром прочитать – и все, никаких проблем. У меня такое ощущение, что в кино я все знаю. А в театре приходится перебарывать самого себя.

- Не могу не спросить про сериал «Проект Анна Николаевна», который сейчас идет. Вы там сыграли самого себя и в первом и во втором сезоне. Что вас заинтересовало в этом проекте?

- Что заинтересовало? Деньги хорошие меня там заинтересовали.

- Это честный и обескураживающий ответ.

- Сыграл там Деревянко, ну окей. Я не против. Но мне это все абсолютно не сложно играть. Практически все работы последних лет мне ничего не стоило делать. Поэтому долгое время я хотел сделать актерский вызов, ждал года три-четыре, думал ну неужели продюсеры не понимают, что я могу? Ну хоть что-нибудь давайте, просто на общих основаниях, вместе со всеми я приду на пробы и одержу победу. Но нет. И вот роль пришла оттуда, откуда не ждал. Пришли «Подельники». И слава богу, мне дали на Кинотавре приз за лучшую мужскую роль – и меня сразу заметили.

- Кстати, поздравляю вас с наградой!

- Спасибо. Хотя мне казалось, что я там не доиграл, здесь не доиграл – я смотрю на себя предвзято.

- Что бы хотелось еще сыграть, чего еще не играли?

- Всегда хочется делать человека. Человека сложного. Человек никогда не черный и не белый, как любят у нас делать. В человеке много всего намешано: и гадкое, и прекрасное, и божественное и отвратительное. Есть мечта, не хочу пока об этом говорить. У меня огромные амбиции, мне много всего хочется сделать. Мне просто нужен материал. Разный. А силы я в себе чувствую большие.

Вот одна из тем, которая меня очень сильно интересует – это космос. Это космическое одиночество. Интеллигентные, философские разговоры – я ими заслушиваюсь в наших советских фильмах по Стругацким, по Беляеву. Такие классные были диалоги, такие фильмы! Я просто заворожен. Мне так хочется сделать что-то такое. Очень хочется уйти от своего рабоче-крестьянского амплуа. Оно во мне безусловно есть, я не хочу его забывать: я помню кто я и откуда, но я уже ушел далеко вперед. Уже хочется играть дворян, интеллигенцию – то, что я раньше не делал.

- Вы бы не хотели что-то спродюсировать, снять сам?

- Да, конечно я хочу. Это будет моим следующим этапом. Но тоже нужен материал.

- Как вы думаете, какие у нас проблемы в кинематографе?

- Нехватка кадров. У нас всегда с этим была проблема. У режиссеров, например, у большинства проблема с плохим ощущением жанра. Как правило у нас получается очень неровное кино, горки: то веришь в историю, то не веришь. И в результате ты не можешь просто наслаждаться историей. Для меня искусство – это всегда форма и содержание. Меня трогают те работы, которые затрагивают во мне какие-то потаенные струны: душу, сердце, рождают эмоции. Мне хочется, чтобы я подключился и сопереживал. Мне также хочется, чтобы и мне зритель сопереживал, сидя дома или в зрительном зале.

В «Подельниках» у меня были потрясающие партнеры: Юра Борисов, Лиза Янковская. А режиссер Женя Григорьев хоть и дебютант в игровом кино, он очень много знает про кино, знает про жанр.

Беседу вела Ирина Штефанова